📗 [RU] 2. Предварительное чтение2: Герхард фон Рад "Пророческое Послание"

Само изменение стиля - внезапный переход к первому лицу единственного числа - выдает, что все начиналось сначала. Кроме того, в ст. 19а сделан неудачный переход: Шевна уже был отвергнут, и разговор о его увольнении неуместен. Теперь в центре внимания - преемник Шевны, Елиаким, и его вступление в должность (эти несколько стихов - настоящая золотая жила для информации о церемониальном языке, использовавшемся при дворе). Но об Елиакиме нужно было сказать еще кое-что, и это кое-что было совершенно неизвестно во время его назначения. Это подводит нас к третьему этапу в развитии текстов Шевны.

«Потомки и отпрыски его семьи всей своей тяжестью будут висеть на нём, как малые сосуды, от чаш до кувшинов, висят на гвозде. В тот день, — возвещает Господь Сил, — гвоздь, вогнанный в твердое место, расшатается; будет вырван и упадет, а висящий на нём груз пропадет». Так сказал Господь." (Ис. 22.24-5).

Это описание опирается на «гвоздь» из ст. 23, но понимает метафору совершенно по-другому. Елиаким, безусловно, должен быть гвоздем, ибо на нем будут висеть все его потомки и отпрыски. Поэтому то, что происходит с гвоздем, на котором висит слишком много горшков и кухонной утвари, произойдет и с ним. Он поддастся, и вся утварь разобьется вдребезги об пол.  Восхитительная сатира на кумовство высокопоставленных чиновников!

Такой способ обращения с традициями ставит нас перед герменевтической проблемой, о которой здесь можно сказать лишь вкратце. Если слова пророка сопровождали Израиль в его следовании по истории и если они сохраняли свой характер обращений к нему даже спустя долгое время после их первоначального произнесения, последующие эпохи должны были чувствовать себя вправе свободно их перетолковывать, поскольку единственный способ, которым слово достигает тех, к кому оно было позднее обращено, - это «адаптация» его содержания. Современная экзегеза прежде всего стремится раскрыть содержание каждого конкретного пророчества, как его понимал сам пророк. Но, не отказываясь от этих усилий, не следует ли лучше осознать, что это лишь один из многих возможных способов понимания пророчества? Благодаря отсылке к последующим поколениям и ситуациям, с которыми они сталкивались, открывались новые возможные пути восприятия пророческих изречений, и этот процесс продолжался вплоть до того времени, когда в Новом Завете проповедь пророков была в последний раз переосмыслена в свете современных событий. Не следует ли также помнить, что когда пророчество попадало в руки тех, кто передавал традиции, это само по себе означало, что время, когда пророчество можно было воспринимать в том строгом смысле, который оно имело в момент своего первоначального произнесения, уже ушло в прошлое?